"Мы помним ..."

Сумарокова Виктория, МБОУ "СОШ № 172", 7 Б класс

      В своем сочинении я хочу рассказать о своем  прадедушке. Его зовут  Василий Антонович Троцкий. Он родился в селе Кулижниково в 1925 году. Он даже не подозревал, что станет настоящим героем,  дойдя от Москвы до Восточной Пруссии со своими товарищами из разведполка. Не предполагал он и того, что из - за одного из «языков» то есть пленного  будет награжден орденом Славы.

     В 1933 году мой  прадедушка переехал в райцентр, где окончил 4 класса образовательной школы, потом забросил учебу, надо было помогать отцу с матерью, которые трудились в местной пекарне. Василий Антонович на быке,  запряженном в телегу с будкой, развозил хлеб по району. За работой и застала его весть о нападении немецко-фашистской армии на Советский Союз, но дедушка тогда еще не достиг призывного возраста.

     В 1943 году дошла очередь службы Василия Антоновича. Ему было неполных  восемнадцать лет, когда ему принесли повестку. Сначала героя нашего сочинения направили в город Канск, в учебку, а спустя полгода прямиком на фронт под Москву. Именно отсюда и начался его нелегкий фронтовой путь,

-Все мы тогда были молоды, - вспоминает фронтовик, - воевать же приходилось наравне с опытными бойцами . Может  молодость , ее горячий запал иногда и помогали совершать поступки , о которых до сих пор помнится…Однажды , во время затишья , мы втроем пошли на стопку (немецкие окопы были вырыты близко от наших).  Ползком подобрались к окопу, смотрим, немец сидит  «Гутен морген», говорим.  Он опешил.  «Вылезай!» - скомандовали. Ему ничего не оставалось делать, как подчиниться.  Забрали мы у него винтовку, отвели к своим, заперли. А вскоре вместе с полевой кухней прибыли два охранника и забрали фашиста для опроса. Нам тогда из - за этого «языка» орден Славы дали.  Видимо важный «гусь» был…

        Еще немало подобных случаев пришлось на долю юного разведчика. Особенно ярко и болезненно за село в памяти другое  - это освобождение Литвы.

-Пройдя Литву, мы были в ужасе, - говорит Василий Антонович.

-В одном местечке довелось освобождать совсем маленьких ребят. Немцы согнали их всех вместе, можно даже сказать, скидали в кучу,  собирались расстрелять. Тут подоспели наши солдаты, и эту кровавую бойню удалось предотвратить. Но, вы подумайте, сколько таких же ребятишек не удалось спасти,  сколько малых невинных душ погубили эти звери. Их и людьми назвать нельзя, разве что за небольшим исключением. Ведь не все они добровольно шли на эту войну, но, к сожалению, все они убивали. При отступлении жгли дома. На нашем пути полыхали деревни и села, горели их жители…

     Много боли и горечи осталось в душе фронтовика. Война отняла у  него молодость, заставила сердце ожесточиться.  Глядя на смерть-тем более, если это смерть ни в чем неповинных детей-невозможно оставаться прежним. Война изменила многих,  привела к пониманию ценности человеческой жизни, не мог стать исключением из правила мой деда Вася.

    Весна 45-го Восточная Пруссия Русские войска все ближе и ближе к германской столице. Немцы уже не могут сдержать неистового натиска наших солдат, борющихся за правое дело,  отстаивающих честь своей Родины. Но Деду Васе не суждено было войти в Берлин. Разведгруппа получила задание сделать вылазку и привести заложников «языков». Здесь солдат уже подстерегал немецкий снайпер. Средь белого дня разведчики были для него лакомой добычей, надо лишь прицелиться и выстрелить. В предвкушении очередного поощрения командования, а может даже и награждения (десять убитых солдат и снайпер мог хватать новеньким орденом - дешево фашисты ценили человеческую жизнь), немец несколько раз нажал на курок. После первого выстрела разведчики упали наземь, но снайпер не сдавался.  Даже лежачие солдаты представляли на него прекрасную мишень…

Тяжелораненого  деда один из товарищей вынес на своих плечах с поля боя.

      В Горьковском госпитале солдата сочли безнадежным, и оставили его умирать в коридоре среди таких же других безнадежных, но он не собирался так легко расставаться с жизнью. Очнувшись,  деда известил об этом своем намерении врачей. Так и выжил…

Уже в госпитале он узнал о том, что советские войска одержали Победу  над немецко-фашистскими захватчиками, захватили рейхстаг и водрузили на нем красное знамя. Всем без исключения девятого мая достались знаменитые фронтовые  «сто грамм»…

       На Родину в Саянский район дедушка вернулся в конце 1945 года, где вновь устроился в пекарню развозить хлеб. В этот период он и познакомился с будущей супругой.

-Тогда было голодное время, - рассказывает он. - Хлеб выдавали небольшими кусочками. Вот, однажды, мы раздавали хлеб в самом начале ул. Советской, смотрю, стоит симпатичная девчонка. Надо, думаю подойти, а как, даже и не знаю. Думал-Думал и придумал. Беру буханку хлеба и к ней. Отдал, улыбнулся и пошёл обратно. Вскоре  в один из выходных дней пришёл к ней в гости. Два года ухаживал, пока она не согласилась выйти за меня замуж.

       Многое выпало на волю моего деда. Уже не мог свободно передвигаться по квартире. С особой гордостью показывает свои  ордена и медали, но особенно дорог ему орден Славы, напоминающий о первом взятом в плен «языке», о начале боевого пути, который пришлось окончить на больничной койке. Напоминает эта награда о боевых товарищах, оставшихся лежать на полях сражений, о том, с каким трудом шел русский народ к Победе…

      Дедушка уже давно умер, но я до сих пор помню его истории. Он навсегда останется в нашей памяти…